Истории Севера: роковая ночь

Шнайдер бежал, жадно глотая ртом холодный ночной воздух. Ветки хлестали его по лицу, он спотыкался и падал, но от холода уже давно ничего не чувствовал. Он бежал, потому что за ним гнались. Он бежал, потому что его хотели убить.

В очередной Шнайдер раз обернулся. Преследователь приближался. Не отступал, не отставал. Громадная, зловещая тень в причудливых черных доспехах без труда нагоняла его, будто предательский лес добровольно расступался перед ней там, где до этого чинил Шнайдеру препоны. Шнайдер бежал что было сил.

Сердце рвалось из груди. Легкие горели. Он понимал, что долго эта погоня продолжаться не может.

«Двум смертям не бывать, одной не миновать», — подумал он. Шнайдер прислонился к стволу ближайшего дерева, чтобы перевести дух. Раз уж ему не суждено убежать от этого кошмара, так хоть погибнет не от удара в спину.

Шнайдер затаился за занесенной снегом елью и, дождавшись пока зловещий преследователь поравняется с ним, изо всех сил взмахнул мечом. С пугающей прытью тень извернулась, уклонившись от удара, и тут же нанесла ответный, одним движением лишив Шнайдера оружия и большей части пальцев на руке. 

Шнайдер закричал и упал навзничь. Его клинок беззвучно исчез в снегу. Со стонами и проклятьями, он попытался уползти. Подальше. Подальше от этого кошмара. Увечная ладонь оставляла на снегу жуткий след. Он успел подумать, что хорошо, что так холодно, иначе было бы больнее. Еще он успел подумать, что ему недолго осталось волноваться о таких вещах, как боль и холод.

Хруст. Хруст.

Его преследователь приближался медленно, как волк, загнавший обессилевшую добычу. У Шнайдера не осталось сил. Зверь победил.

Хруст, хруст, хруст, хруст, хруст.

Из тьмы меж деревьев выступили еще дюжины теней, жутких, безликих, и явно желающих его смерти.

«Ну, тварь безбожная!» – прохрипел Шнайдер, собрав остатки храбрости. — «Чего ждешь?!»

Тень было занесла свой уродливый железный меч, как вдруг ночь озарилась слепящим светом. Откуда-то слева пропел сигнальный рог. Тень опустила клинок. Она повернулась к свету, потом обратно к Шнайдеру. Преследователь уставился на него глухим забралом, а потом, то ли с рыком, то ли с проклятьем, растворился в темном лесу.

Остатки сил покинули Шнайдера. Он провалился в темноту.

*****

Шнайдер очнулся лишь спустя несколько дней. Всю дорогу обратно на юг он провалялся в лихорадочном забытьи. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит на мешках в телеге, его ладонь наспех забинтована. Он был изможден, ранен и промерз насквозь, но вполне жив. Шнайдер посмотрел назад и увидел сотни остарийских беженцев, деливших с ним дорогу.

Заворочавшись на мешках ему в конце концов смог перевернуться на другой бок, чтобы посмотреть, куда же они едут. Впереди возвышались стены Турул Вароша. В окружении лучших солдат города он разглядел Стратега. Ему показалось, что вельможа даже заметил его и сочувственно кивнул. Вереница голодных, замерших северян тянулась насколько хватало глаз. Стратег скорбно провожал каждого взглядом, будто вел учет горю и лишениям, выпавшим на их долю. 

Теперь доказательств хватало с лихвой.